Комната философии

Бытие, материя, сознание, как исходные философские категории.

Бытие, материя, сознание, как исходные философские категории



Бытие. Материя. Субстанция

Иногда говорят: основной вопрос философии - это вечный вопрос, который никогда не может быть решен. Это - недоразумение. Вечный - да, но это не значит - неразрешимый. Он постоянно решается и разрешается, хотя, конечно, с разной степенью успешности. Успешно он решается тогда, когда кто-то открывает новый закон природы, делает правильный выбор в сложной ситуации, возводит здания и мосты: ведь если все это и многое другое произошло, осуществилось, то это означает, что сознание правильно отобразило сложное бытие и успешно реализовалось в нем.

Говоря в более общем плане, основной вопрос решается каждым человеком, группой людей и всем человечеством всякий раз, когда они решают мировоззренческие, методологические и социальные проблемы, давая себе и другим ответы на кантовские вопросы: на что я смею надеяться, что я могу знать и что я должен делать, чтобы быть человеком.

Решается этот вопрос и в том смысле, что обе неразрывные стороны лежащего в его основе противоречивого отношения (как бытие, так и сознание) в результате многовекового опыта человеческой деятельности осмысливаются все глубже и конкретнее. И. Кант явно ошибался, считая, что мир как целое не дан человеку в опыте. Мир как целое присутствует в каждом моменте, в каждой форме человеческой деятельности в виде универсальных форм этой деятельности. Человек способен двигаться по логике любого предмета, поэтому в человеческой, т. е. социальной, форме бытия, как в капле росы - солнце, отражается весь вечный и бесконечный мир. Социум - это малая модель Большого Мира. Что мы с уверенностью можем сказать о последнем? Только то, что запечатлевается в универсалиях - философских категориях: ведь они как бы в одну "скобку" берут, объединяют собой и Бытие и Сознание.

Человеческая чувственно-предметная деятельности есть уникальное и реальное единство Бытия и Сознания, материального и идеального, объективного и субъективного. Именно чувственно-предметная деятельности позволяет обосновать возможность взгляда на мир со стороны, т.е. обосновать возможность разделов философии, трактующих о том, что видит человек, вырвавшийся из своей индивидуалистической "пещеры".

В обосновании такого мировидения, как это ни парадоксально, объединяются старые противники - объективный идеализм и материализм. Как тот, так и другой признают наличие некоей объективной реальности, хотя и трактуют ее по-разному.

Эта объективность бытия подтверждается всей практикой, включая сюда практику научного познания. Так, теория относительности А. Эйнштейна совершенно неопровержимо доказала неприемлемость субъективистского понимания И. Кантом пространства и времени, а заодно и других категорий. Через открытие А. Эйнштейна "вещь-в-себе" просигнализировала нам о том, что пространство и время являются не только формами созерцания, но и объективными характеристиками бытия. Тем самым через практику "вещь-в-себе" постоянно превращается в "вещь-для-нас". Мы познаем Универсум. Универсум раскрывается перед нами.

Если мифологическое и обыденное сознание под бытием понимают простое существование, "наличествование" бесконечного множества вещей и процессов, то философии свойственно стремление искать в бытии некую прочную основу пестрого мира явлений, потому что только на прочное можно опереться как в познании, так и в практике.

Чувственное и рациональное познание

Чувственное и рациональное познание



Познание распадается как бы на две половинки, а вернее части: чувственную и рациональную. Основные формы чувственного познания: ощущение , восприятие , представление.

Ощущение - это отражение отдельных свойств предмета или явления. В случае стола, например, - его формы, цвета, материала (деревянный, пластмассовый). По количеству органов чувств различают пять основных видов ("модальностей") ощущений: зрительные, звуковые, осязательные (тактильные), вкусовые и обонятельные. Наиболее важной для человека является зрительная модальность: через нее поступает более 80% чувственной информации.

Восприятие дает целостный образ предмета, отражающей уже совокупность его свойств; в нашем примере - чувственно-конкретный образ стола. Исходным материалом восприятия, таким образом, являются ощущения. В восприятии они не просто суммируются, а органически синтезируются. То есть мы воспринимаем не отдельные "картинки"-ощущения в той или иной, (чаще калейдоскопической) их последовательности, а предмет как нечто целое и устойчивое. Восприятие в этом смысле инвариантно относительно входящих в него ощущений.

Представление выражает образ предмета, запечатленный в памяти. Оно является воспроизведением образов предметов, воздействовавших на наши органы чувств в прошлом. Представление не такое четкое, как восприятие. Кое-что в нем опускается. Но это и хорошо: опуская одни черты или признаки и удерживая другие, представление делает возможным абстрагирование, обобщение, выделение повторяющегося в явлениях, что очень важно на второй, рациональной, ступени познания. Чувственное познание являет собой непосредственное единство субъекта и объекта; они даны здесь как бы слитно, нераздельно. Непосредственное не значит ясное, очевидное и всегда правильное. Ощущения, восприятия, представления нередко искажают действительность, неточно и однобоко воспроизводят ее. К примеру, карандаш, опущенный в воду, воспринимается как изломанный.

Углубление познания, выделение объективного из того субъект-объектного единства, которое дано на чувственном этапе познания, ведет нас к рациональному познанию (иногда его называют еще абстрактным или логическим мышлением). Это уже опосредованное отражение действительности. Здесь тоже три основных формы: понятие , суждение и умозаключение.

Понятие - это мысль, отражающая общие и существенные свойства предметов, явлений и процессов действительности. Составляя себе понятие о предмете, мы отвлекаемся от всех его живых подробностей, индивидуальных черт, от того, чем конкретно он отличается от других предметов, и оставляем только его общие, существенные черты. Столы, в частности, разнятся между собой по высоте, цвету, материалу и т. д. Но, формируя понятие "стол", мы как бы не видим этого и сосредотачиваемся на других, более существенных признаках: возможность сидеть за столом, ножки, гладкая поверхность...

Суждения и умозаключения суть формы познания, в которых движутся понятия, в которых и которыми мы мыслим, устанавливая те или иные отношения между понятиями и, соответственно, стоящими за ними предметами. Суждение - это мысль, утверждающая или отрицающая что-либо о предмете или явлении: "процесс пошел", "в политике нельзя верить словам". Суждения закрепляются в языке с помощью предложения. Предложение по отношению к суждению является его своеобразной материальной оболочкой, а суждение составляет идеальную, смысловую сторону предложения. В предложении выделяются подлежащее и сказуемое, в суждении - субъект и предикат.

Мысленная связь нескольких суждений и выведение из них нового суждения называется умозаключением. Например: "Люди смертны. Сократ человек. Следовательно, Сократ смертен". Суждения, которые кладутся в основу умозаключения или, по-другому, суждения, из которых выводится новое суждение, называются посылками, а выводимое суждение - заключением.

Умозаключения бывают различных видов: индуктивные, дедуктивные и по аналогии. В индуктивном умозаключении мысль движется от единичного (фактов) к общему. Например: "В остроугольных треугольниках сумма внутренних углов равна двум прямым. В прямоугольных треугольниках сумма внутренних углов равна двум прямым. В тупоугольных треугольниках сумма внутренних углов равна двум прямым. Следовательно, во всех треугольниках сумма внутренних углов равна двум прямым". Индукция бывает полной и неполной. Полная - когда посылки исчерпывают, как в приведенном примере, весь класс предметов (треугольников), подлежащих обобщению. Неполная - когда такой полноты ("весь класс") нет, когда число индуктивно обобщаемых случаев или актов неизвестно или неисчерпаемо велико. Примером неполной индукции могут служить регулярные опросы общественного мнения по тому или иному вопросу, кто станет президентом, например. Опрашиваются по выборке немногие, некоторые, а обобщение делается на все население. Индуктивные заключения или выводы носят, как правило, вероятностный характер, хотя в практической достоверности им тоже отказать нельзя. Для опровержения индуктивного обобщения часто бывает достаточно одного "коварного" случая. Так, до открытия Австралии считалось общепризнанным, что все лебеди белые, а все млекопитающие живородящие. Австралия "разочаровала": оказалось, что лебеди могут быть и черными, а млекопитающие - утконос и ехидна, кладут яйца.

В дедуктивном умозаключении мысль движется от общего к частному. Например: "Все, что укрепляет здоровье, полезно. Спорт укрепляет здоровье. Следовательно, спорт полезен".

Аналогия - это умозаключение, в котором на основании сходства предметов в каком-то одном отношении, делается вывод об их сходстве в другом (других) отношении. Так, на основании сходства звука и света (прямолинейность распространения, отражение, преломление, интерференция) был сделан вывод (в форме научного открытия) о световой волне.

Что важнее в познании - чувственное или рациональное начало? В ответе на этот вопрос есть две крайности: эмпиризм и рационализм. Эмпиризм - это точка зрения, согласно которой единственным источником всех наших знаний является чувственный опыт, то, что мы получаем с помощью зрения, слуха, осязания, обоняния и вкуса. Нет ничего в уме, чего бы не было прежде в чувствах. Рационализм, наоборот, есть позиция, в соответствии с которой знание (подлинное, истинное, достоверное) может быть получено с помощью одного ума , без всякой опоры на чувства. Абсолютизируются при этом законы логики и науки, методы и процедуры, развитые самим разумом. Образцом подлинного знания является для рационалистов математика - научная дисциплина, развиваемая исключительно за счет внутренних резервов разума, его формотворчества, его конструктивизма.

Вопрос все-таки надо ставить по-другому: не противопоставление чувственного и рационального познания, а их внутреннее единство. Одной из конкретных форм этого единства выступает воображение. Оно подводит чувственное разнообразие открываемого нами в познании мира под абстрактно-общие понятия. Попробуйте, например, без воображения подвести Иванова, Петрова, Сидорова под понятие "человек". И не только потому, что это наши люди, но и в принципе, по существу. Для абстрактного мышления образы воображения служат чувственной опорой, своеобразным средством обличения в смысле обнаружения, заземления, "оплотьнения". Конечно, воображение выполняет не только эту функцию - моста, связи. Воображение в широком смысле есть способность создавать новые образы (чувственные или мыслительные) на основе преобразования полученных от действительности впечатлений. С помощью воображения создаются гипотезы, формируются модельные представления, выдвигаются новые идеи экспериментов и т.д.

Своеобразной формой сопряжения чувственного и рационального является также интуиция - способность непосредственного или прямого (в виде какого-то озарения, инсайта) усмотрения истины. В интуиции четко и ясно осознается лишь результат (вывод, истина); конкретные же процессы, к нему ведущие, остаются как бы за кадром, в области и глубинах бессознательного.

В общем, познает всегда целостный человек, человек в полноте всех его жизненных проявлений и сил.

Познание и истина

Познание и истина



С истиной справедливо связывается самое благородное, возвышенное и значимое в процессе познания мира, человека, общества. Истина есть процесс адекватного (верного, правильного) отражения действительности в сознании человека. Истина едина, но в ней выделяются объективный, абсолютный и относительный аспекты, которые в свою очередь можно рассматривать как относительно самостоятельные истины.

В объективной истине отражается реальное положение вещей, мир, как он существует вне и независимо от нашего сознания. В этом смысле можно сказать, что объективная истина не зависит ни от человека, ни от человечества. Сказанное не следует понимать так, что истина возможна и существует вне субъекта. В самой по себе действительности истин нет. Истиной характеризуется лишь наши познавательные образы, наше знание о действительности. Поэтому истина и субъективна (не путать с субъективизмом). Вот, скажем, стол. Он не истинен и не ложен - просто стоит, существует. Истинным или ложным может быть только наш образ, наше восприятие стола - не как у дальтоника или, наоборот, человека близорукого. Правда, мы употребляем еще такие выражения, как "истинная политика", "истинный человек". Но ясно, что в подобных случаях истина используется в своей вторичной, оценочной функции, и мы знаем, что такое истина политики и человек как истина.

Абсолютная истина - это полное, исчерпывающее, точное знание об объекте исследования, знание, не опровергаемое, а только дополняемое и развиваемое, последующим развитием науки. Такие истины нам, естественно, недоступны. Абсолютная истина - это только регулятивная идея, т. е. некоторый идеал, к которому безусловно нужно стремиться, но достичь и удостовериться в котором невозможно. В реальном своем выражении абсолютная истина есть понятие потенциальной бесконечности человеческого познания мира, предел, к которому стремится наше знание. К абсолютным истинам нередко относят "вечные" или "окончательные" истины, истины факта (Маркс родился 5 мая 1818 г.). Хотя и здесь есть относительный момент - само летосчисление. В исламском летосчислении (от хиджры) цифры, понятно, будут другими. Наиболее корректным можно считать определение абсолютной истины как совокупности моментов завершенного, непреходящего знания в составе истин относительных. Возьмем в качестве примера атом. Древние считали, что он неделим. В начале ХХ в. он "состоял" из электронов. В наше время он "состоит" уже из массы элементарных частиц. И число их постоянно растет. Все эти образы атома - знание относительное. Но сам факт, что атом - это реальность, что он существует, относительно устойчив, - сам этот факт является знаком, элементом абсолютного знания.

Понятие "относительная истина" служит для обозначения конечных, ограниченных моментов человеческого познания мира, приблизительности и несовершенства наших знаний о действительности, определенных ступеней или порядков углубления в ее неисчерпаемую сущность . Относительная истина зависит от реальных исторических условий своего времени, в частности от точности или совершенства средств наблюдения и эксперимента. Абсолютная и относительная истины - истины объективные. Разница между ними лишь в степени точности и полноты отражения действительности. Абсолютная и относительная истины на самом деле - неразрывные аспекты истины объективной.

Хотелось бы предостеречь в данной связи против одной весьма распространенной ошибки. Не следует думать, как некоторые, что все относительно: у каждого своя истина, все всегда и по-своему правы и т. п. Представьте себе следующую ситуацию. Преподаватель, вышагивающий вдоль доски во время лекции, спрашивает: По какую сторону от меня находится эта доска? Ответ, что понятно, не может быть однозначным. Если преподаватель идет в одну сторону, то доска находится слева от него, если в другую, то справа. Относительно? Да. Но не вообще, а применительно (относительно) к конкретному направлению движения (системе отсчета). Следовательно, относительность, на которой настаивает наука, объективна, а не произвольна ("куда хочу, туда и ворочу").

Важно обратить внимание на конкретность истины. Абстрактной истина не бывает. Истина всегда "приписана" к определенному месту и времени. Даже такое, например, конкретное утверждение, как "вода кипит при 100%" жестко завязано на нормальное атмосферное давление (760 мм ртутного столба), "нормальную" высоту над уровнем моря и т. д. Высоко в горах, заметим, это наше в целом правильное утверждение придется уточнять. Конкретность истины следует понимать также и как нарастание ее единства за счет выявления и синтеза все новых и новых (многочисленных и разнообразных) ее сторон.

Интересно заметить также, что далеко не все в нашей жизни поддается оценке с точки зрения истины или лжи. Так, можно говорить о разных интерпретациях художественного текста, об альтернативных трактовках музыкального произведения, о различном восприятии живописного полотна, но никак не об их истине или лжи. Весьма специфично истинностное измерение таких, например, выражений, как "Закрой дверь", "Будь честен". Их истину нельзя найти, открыть или установить - ее надо просто выполнить: закрыть дверь, действительно быть честным.

Теперь об удостоверении или критерии истины. Критерием истины не может быть публичное или всеобщее признание. Если какую-то информацию разделяет большинство, то это не значит, что на их стороне истина. В противном случае в разряд истин попали бы все предрассудки: их, как правило. придерживается подавляющее большинство коллектива, общества. Истина не устанавливается голосованием. Она может быть и на стороне меньшинства. Вообще, как показывает история, истина поначалу является достоянием либо одного человека, либо небольшого круга единомышленников. Когда-то теория относительности была истиной только А. Энштейна. Другое дело, что истина, если это действительно истина, рано или поздно находит дорогу к сердцам, нет - головам большинства, всех людей. Признание в конце концов она действительно получает. Судьба истины обычно такова: сначала ее все отрицают, затем с энтузиазмом принимают, наконец, она становится чем-то привычным и рутинным. Итак, не все то, что разделяет большинство, является истинным, но истина рано или поздно становится достоянием большинства.

Не являются критерием истинности знания и благоприятные или полезные последствия его применения. Эта точка зрения известна как прагматизм. Один из основателей прагматизма, американский философ Уильям Джемс (1842 - 1910), например, считал, что истинность суждения "Бог существует" не зависит от реальности существования Бога и обусловлена тем, что убежденность в его существовании благотворна для человеческой жизни. Прагматизм чаще всего выступает в индивидуалистической форме: истинно лично для меня, для моей индивидуальной жизни. Но это очень сомнительно - отождествлять полезность с истинностью. Полезна иногда и ложь. Ложь во спасение, например, когда умирающему больному родные и близкие говорят(фактически - врут) о его скором выздоровлении. В мутной воде лжи всегда кто-то ловит рыбу. Выгодны или полезны кому-то даже кризисы, войны, другие бедствия. Разбитое стекло - плохо для хозяина, но хорошо для стекольщика: появляется работа, а с ней и заработок. Еще один "убийственный" пример: в мореплавании весьма удобны и практически эффективны навигационные расчеты на основе геоцентрической ("птолемеевской") модели, но от этого она не становится истиной. Истинна в данном случае, как мы знаем, гелиоцентрическая ("коперниканская") система. Таким образом, не все то истинно, что полезно. Но опять же надо сказать, что мы ищем и открываем истины не ради самих по себе истин (хотя есть у них и такой аспект), а для практического преобразования или обустройства жизни. То есть истина, если это действительно истина, так или иначе общественно полезна.

Не годится на роль критерия истины и когеренция, т. е. самосогласованность, знания. Если к уже существующей, наличной системе знания непротиворечивым образом присоединяется новое знание, то это еще не знак того, что оно истинно. Тут дает о себе знать некая естественная наклонность нашего ума: мы действительно готовы принимать за достоверное или истинное знание такое новое знание, которое логически не противоречит и хорошо согласуется с уже имеющейся у нас системой взглядов. Легко показать, однако, что, например, в систему, построенную на основе идеи существования Бога, можно вписать - непротиворечиво, органично, любой миф о его сверхъестественных атрибутах. Ясно, что вопрос об их предметной истинности таким образом не решается. У когеренции как критерия истины, конечно, есть рациональное зерно: мир - единое целое; знание об отдельной вещи или единичном явлении должно соответствовать и согласовываться с системой знаний о мире в целом. Рано или поздно истина обнаруживает, раскрывает свой системный характер, свою открытость и внутреннюю пригнанность к другим истинам.

Вообще-то критериев у истины много. В ней помогают удостовериться законы логики: запрет на их нарушение должен строго и неукоснительно соблюдаться. Функцию критерия выполняют и ранее открытые наукой законы, особенно фундаментальные. Если вы, например, претендуете на открытие нового закона, и он при этом нарушает закон сохранения и превращения энергии, то вам вряд ли удастся убедить кого-либо в своей правоте. Зная уже открытые наукой законы, можно со спокойной совестью заворачивать, например, все проекты построения вечного двигателя. На истину нас выводит и хороший вкус , чувство красоты. Выбирая, скажем, между двумя конкурирующими теориями, ученые отдают, как правило, предпочтение той, которая более стройна и изящна. Потом она чаще всего оказывается и более истинной.

Но главным, решающим критерием истины является практика, т.е. материальная предметно-чувственная деятельность человека, направленная на реальное преобразование мира - природного и социального. Разумеется, этот критерий тоже не абсолютен. Практика носит всегда конкретно-исторический характер, развивается, совершенствуется, конкретизируется. И то, что недоступно ей сегодня, может стать доступным завтра. Так, практика долго не могла расщепить атом и с этой стороны она как будто подтверждала его неделимость. Но позже ситуация изменилась, атом раскололся и в прямом и в переносном смысле. Кроме того, практика может быть искаженной, социально-превращенной. А такой практикой можно доказать только ... ложь. Кроме того, неясен пока сам механизм работы практического критерия истины. Однако более точного и надежного критерия, чем практика, у людей просто нет.


Главная страница книги

Комната предистории

Hosted by uCoz